Невидимые знамена - Страница 75

Девочка пригляделась к тому, кто раздавал распоряжения, и не сразу сообразила, что он ниже остальных мужчин едва ли не на голову и намного уже в плечах, настолько властно он держался. И взрослые воины слушали его, как равного, кивали, переспрашивали что-то… Один жест, и они расступились: кто-то отправился прочь, видимо, исполнять распоряжение, кто-то отошел назад, а вот циклопы, наоборот, придвинулись ближе. Должно быть, они исполняли роль телохранителей.

– Ерхая, – произнес этот человек, и Шура удивилась, услышав ломкий юношеский голос. – Кого ты привела?

«Он еще несовершеннолетний, – вспомнила Шура, – Джамдир же говорил!»

– Гостью, – ответила девочка и, отпустив её руку, подбежала к высокому для своих лет юноше. – Её летящер принес!

– Летящер, значит… – протянул тот и взглянул, наконец, на Шуру в упор.

Он очень походил на младших братьев – то же некрасивое скуластое лицо, высокий лоб, твердый подбородок, длинноватый нос и большой рот. Черные прямые волосы небрежно связаны в хвост, пряди выбиваются и падают на глаза. А глаза… Серые, но не мрачные, а яркие-яркие, просто на удивление, с точечным черным зрачком, будто дырой в никуда!

Шура смотрела в глаза хозяину Нан Кванти и как нельзя остро осознавала, что одежда на ней грязная и мокрая, с нее капает на узорные каменные плиты пола, словом, выглядит она отвратительно.

– Ты – Избранная? – спросил он спокойно. А что ему было волноваться, когда вокруг столько его воинов!

– Нет, – внезапно осипнув, ответила Шура. – Я… его подруга.

– Как ты здесь оказалась?

– Ерхая же сказала – летящер принёс, – осмелев, произнесла Шура. – По-моему, это тот самый, который… ну…

– Да, я видел тебя его глазами, – юноша сделал шаг ей навстречу, вглядываясь в ее лицо. – Ты выпустила летящера. Признаться, я был уверен, что ты – мальчик. Более того – сам Избранный.

– Ну спасибо! – нахмурилась Шура. Похоже, ее предположения оправдывались.

– Любопытно, – сказал вдруг он. – Зачем же ты отпустила летящера?

– Захотелось, – мрачно ответила девочка. – Может, и зря! Они, наверно, всех наших уже потопили?

Юноша чуть повернул голову, один из воинов приблизился, что-то шепнул, удостоившись короткого кивка.

– Отнюдь, – сказал он и усмехнулся. Оттолкнул сестру: – Ерхая, поди прочь. Вы двое, уведите её.

– Но брат!.. – начал было кто-то из близнецов, и тут же осекся под взглядом старшего.

– Приведите, – коротко скомандовал хозяин Нан Кванти, когда его братья и сестра покинули зал. Потом кивнул Шуре: – Не стой там, подойди ближе и не бойся.

– Я и не боюсь, – буркнула она. Еще не хватало, чтобы озноб от холода этот парень принял за дрожь испуга!

И их привели: Шура увидела Нитмайю и Тиррука, и остальных… Вроде бы все были живы, целы, только промокли и замерзли, но это же не смертельно!

– Шура! Живая! – дернулась к ней Нитмайя, но ее не пустили.

– Вот все, кто пытался проникнуть в замок, лэ Ерхайн, – негромко проговорил высокий мужчина в черном. – Мы рассчитывали увидеть намного больший отряд.

– Не все, – качнул головой тот. Он был ниже подчиненного, но все равно умудрялся смотреть на него сверху вниз. – Среди них нет Избранного, и нет мага. Или они утонули?

– Никто не утонул, – рапортовал тот же человек. – Диппеты сообщили бы, найди они чье-то тело, но они молчат.

– Я полагал, Избранного захватит летящер, который хорошо его запомнил, – задумчиво сказал юноша, – но оказалось, что летящер видел вовсе не Избранного, а его подругу, ее он и принес в мой замок. Но раз так, то где же сам Избранный?

Никто не собирался ему отвечать, Нитмайя скорчила презрительную гримасу, Тиррук нахмурился, а Шура решила, что не ответит, даже если ее будут пытать. Вот только что делать, если начнут пытать кого-то другого у нее на глазах?

– Понятно, – усмехнулся хозяин Нан Кванти. – Что ж, рано или поздно он придёт сюда, и мы встретимся. А вы… – Молодое лицо обрело вдруг хищное и жесткое выражение. – Вы мне не нужны. Хайрам…

– Да, господин?

– Убери их с моих глаз.

Шура сглотнула: что он имел в виду? Приказал просто увести пленных или…

– Слушаюсь.

– Лэ Ерхайн! – подал голос еще один из приближенных.

– Что, Ниррам? – повернулся к нему юноша. Так, значит, Ерхайн – это его имя, решила Шура.

– Я нижайше прошу, – проговорил тот, склонив голову, – за эту женщину…

– Хочешь взять её себе? – Тёмные брови поползли вверх. – Не опасаешься, что зарежет ночью?

– Нет, лэ Ерхайн, – серьезно ответил мужчина, на вид втрое старше своего хозяина. – Я знал её когда-то. Я не могу ошибаться. – Он повернулся к Нитмайе. – Маахин, прежде у тебя были длинные косы, но я узнал тебя и так!

Шура с изумлением наблюдала, как лицо Нитмайи вдруг потеряло угрюмое и презрительное выражение, будто сбежали с него следы, оставленные годами нелегкой жизни, будто снова она стала юной девушкой…

– Фаарин? – выговорила она непослушными губами. – Ты?..

– Где тебе меня признать, – усмехнулся тот. Он был высок, темные волосы густо подернулись сединой, загорелое лицо пересекал не один шрам.

– Фаарин… Фаарин, я…

По суровому некогда лицу Нитмайи текли слёзы, и ясно было: не нужна ей никакая Вещь, плевать ей на Избранного и его миссию, она бродила по опасным дорогам только ради одного – чтобы найти мальчишку, которого больше пятнадцати лет назад угнали в плен!

– Забирай ее, – махнул рукой хозяин Нан Кванти, досадливо морщась. Ему, мальчишке, такие страсти были решительно непонятны. – Остальных… что делать с ними, я решу позже, пока же следите, чтобы не наделали беды.